Семья Гэлвинов из Америки давно считалась образцом совершенства. Однако за внешней безупречностью таились жестокость, убийства, изнасилования и полное безумие.
После окончания Второй мировой войны в 50-е и 60-е годы в Соединенных Штатах произошел значительный рост рождаемости. Дон и Мими Галвин стали типичным примером такой семьи. Поначалу все выглядело безупречно: у них было десять сыновей и две дочери, воспитывавшиеся в просторном доме католических родителей. Мими, заботливая хозяйка, ежедневно выпекала пироги и поддерживала порядок в доме.
Мими кормила грудью всех своих детей, что в те годы в Соединенных Штатах считалось необычным явлением. К тому времени уже были доступны детские смеси, и многие молодые американки стремились избежать сложностей, связанных с грудным вскармливанием. Однако Мими отличалась от своих современниц. Она хотела показать, что способна самостоятельно воспитывать детей, не прибегая к помощи нянь и других лиц.
Она помогала детям постигать основы классической музыки и изобразительного искусства, а также изучать зоологию и биологию. Ее воспитанники демонстрировали успехи в музыке, спорте и шахматах.
Спустя несколько лет у шести из двенадцати детей Галвинов будет диагностирована шизофрения. Так, постепенно, сыновья Мими начнут терять рассудок. В дальнейшем станет известно, что за образом благополучной семьи скрывались ужасные события.
Всё началось с Дональда, старшего сына Гэлвинов. В возрасте двадцати лет студент-медик чуть не погиб в результате пожара, прыгнув в костёр. Выяснилось, что Дональд одержим идеей смерти. Он представлял себе убийства преподавателей и знакомых. Признался, что в двенадцать лет пытался совершить самоубийство дважды. Проявлял особую жестокость, убивая кошек. Однажды он пытался отравить себя и свою девушку.
Вскоре схожее психическое расстройство затронуло и второго сына Гэлвинов, Джима. Ему тогда было 22 года. Джим начал слышать голоса, испытывал суицидальные мысли и стал применять физическое насилие в отношении своей жены. Позднее стало известно, что он длительное время совершал насилие над своими младшими сестрами, Мэри и Маргарет.
Третьим из Гэлвинов психическое расстройство затронуло их младшего сына Брайана. Его сестра вспоминала, что даже в трехлетнем возрасте она подвергалась его насилию, хотя безумства и начались у него уже во взрослой жизни. Но настоящая трагедия произойдет позже: Брайан застрелит из винтовки сначала свою девушку, а затем и самого себя.
Четырнадцатилетний младший сын, Питер, продолжил тревожную цепочку странностей. Он стал мочиться в постель и утверждал, что под домом обитает дьявол.
Мэтт и Джо, два брата, играющих в хоккей, переживали тяжелый период. Мэтт был уверен, что является Полом Маккартни, а Джо страдал от галлюцинаций и слышал голоса.
Пока Гэлвины поочередно сходили с ума, остальных братьев и сестер мучил вопрос о том, когда и на них придёт очередь?»
Несмотря на это, мать семейства, Мими Гэлвин, до самого конца старалась создать видимость благополучия. Выяснилось, что в детстве она также столкнулась с серьезной травмой – она подвергалась насилию со стороны своего отчима.
Как объяснялось, почему шизофрения, казалось, распространялась среди семьи Гэлвинов? Раньше полагали, что заболевание развивается у детей, выросших с властными, авторитарными матерями. Поэтому неудивительно, что Мими долгое время отказывалась признавать нездоровье своих сыновей. Однако в 1980-х годах эта концепция потеряла актуальность, и с тех пор большинство исследователей придерживаются мнения о генетической основе шизофрении.
Вопрос о завершении дискуссии пока остается открытым. Тем не менее, история семьи Гэлвин предоставила ученым уникальную возможность приблизиться к пониманию этого таинственного недуга. Анализируя генетический код семьи, исследователи продвигаются в разработке методов лечения, прогнозирования и профилактики шизофрении. Стоит отметить, что еще в 1930-е годы и в последующие десятилетия в США пациентам с таким диагнозом проводили инъекции крови животных, лоботомию и даже стерилизацию.
Роберт Колкер, журналист и писатель, поведал историю семьи Гэлвинов, ставшую одной из главных научных загадок XX века. Его медицинский детектив «Что-то не так с Гэлвинами. Идеальная семья, разрушенная безумием» был удостоен звания лучшей книги 2020 года, получив признание Опры Уинфри, Барака Обамы, The New York Times, The Wall Street Journal, The Washington Post, Times, People. Книга произвела фурор на западном книжном рынке и собрала более 11 тысяч отзывов на Amazon.
С согласия издательства БОМБОРА мы представляем отрывки из книги:
«Джим дал Дональду прозвище Болваноид, и оно быстро прижилось. Младшие братья и сестры часто, не однократно в день, использовали это обращение. Дразнить его оказалось проще, чем прилагать усилия, чтобы избегать этого. Сделав Дональда главным объектом насмешек, дети чувствовали, что контролируют ситуацию, которую не могли понять. Это также укрепляло уверенность в том, что, кем бы он им ни был, они — другие.
Однажды Дональд замахнулся на Мими с ножом. Маргарет бросилась на кухню, чтобы вызвать полицию, но на этот раз Дональд опередил ее и сорвал телефон со стены. Телефонный провод ударил девочку током. Она завыла от боли и разрыдалась. На глазах у Маргарет мать вновь взяла себя в руки. Она снова приказала дочери уйти в родительскую спальню и запереться там. Маргарет выполнила распоряжение, но приложила ухо к двери. Ей показалось, что прошло очень много времени, после чего с кухни донеслись звуки борьбы и громкие крики. Джо и Марк вернулись с хоккейной тренировки. Защищая Мими, они вступили в схватку с Дональдом и, как показалось Маргарет в тот момент, спасли жизнь матери. Заявив, что в больницу он никогда не вернется, Дональд выбежал из дома, прихлопнув дверью. После этого воцарилась тишина, в которой Маргарет могла расслышать лишь звуки материнских рыданий».
«Все чувствовали, что с семьей Гэлвинов что-то не так. Соседи старались держаться на расстоянии, так как на улице вполне мог появиться Дональд, предлагающий вместе помолиться. И младшие дети тоже приобрели дурную славу. Мэтта случайно застали при попытке вынести вещи из соседнего дома. А Питер обзавелся таким устрашающим видом, что стал темой разговоров среди девочек. Вскоре им пришлось переживать не только из-за его внешности.
Однажды Питер заставил девочку уткнуться лицом в сугроб и удерживал ее, пока она не начала задыхаться. После этого он заявил, что поступил так лишь ради забавы.
Посещения Гэлвинов значительно сократились. Мальчикам из Хефли больше не позволялось навещать их. После каждого происшествия в округе – будь то поломка почтового ящика или проникновение в чужой дом, – всегда находилось множество людей, готовых обвинить в случившемся Гэлвинов.
Мими решила отрицать все обвинения: «Мои сыновья не могли бы совершить подобное». Ей никто не доверял. Она беззвучно погружалась в пучину, оставшись один на один с проблемой, которую она не знала, как решить и не могла исправить. Соколиная охота стала их общим занятием с Доном, поскольку поведение хищных птиц предсказуемо и логично. За их детьми сложно уследить и понять их действия. Они старались научить мальчиков следовать установленным правилам и распорядку. Но дети – это не соколы.
Наиболее существенное изменение коснулось Мими – она стала более суровой. Теперь, когда дети проявляли упрямство, она не выступала в роли настойчивого защитника, а вела себя как строгий руководитель. Если Майкл, Мэтт, Ричард или Питер не выполняли ее указаний, они слышали от матери: «Ну прямо как Дональд!» Она, вероятно, не осознавала, насколько болезненно звучало это замечание.
Указывать мальчикам на их внешнее сходство с Болваноидом, напоминать о родстве с человеком, который разрушает их дом и лишает их счастливой жизни, вероятно, стало самой большой ошибкой Мими».
«Рыдания матери разбудили Питера, Маргарет и Мэри, самых младших детей.
На первом этаже Мими, заливаясь слезами, зажгла свечи на кухонном столе. Рядом с ней стоял Марк, который пытался ее утешить. Дон продолжал говорить по телефону, согласовывая с администрацией Пуэбло о временном освобождении Дональда из больницы для участия в похоронах брата.
В качестве официальной версии, особенно для младших, была названа велосипедная авария. Маргарет было одиннадцать лет, а Мэри не достигла восьмилетнего возраста.
Им не позволили заявить, что Брайан сначала убил свою возлюбленную, а затем покончил жизнь самоубийством. Не все детали были раскрыты, и это коснулось многих.
Многие решили, что пара стала жертвой безуспешной попытки ограбления. Никто бы не предположил то, что установила полиция: Брайан приобрел винтовку в местном оружейном магазине буквально накануне. События в Лоди оказались очевидно спланированным актом.
В последующие годы другие члены семьи высказывали различные предположения: Брайан и Нони, возможно, договорились о совместном самоубийстве или вместе употребляли ЛСД. Однако только Дон и Мими знали правду, которую они хранили на протяжении многих лет: незадолго до своей смерти Брайану был назначен нейролептик тиотиксен. Информация о его диагнозе не сохранилась, поэтому неясно, страдал ли он манией, депрессивным или травматическим психозом, или же у него произошел психотический эпизод, спровоцированный систематическим употреблением галлюциногенов. Узнав об этом, родители утаили эту информацию от остальных детей. Тем не менее, Дон и Мими знали, что тиотиксен используется, в том числе, и при шизофрении.
Известие о психическом нездоровье одного из сыновей, в особенности их любимого Брайана, оказалось настолько болезненным, что они держали эту тайну на протяжении многих лет.
Майкл был потрясен. Он отправился в Калифорнию и поселился в Лос-Анджелесе, планируя позже навестить Брайана. Теперь его мучила мысль о том, что брату не хватало человека, способного удержать его от совершенного поступка, и Майкла не оказалось рядом. И теперь требовалась иная поддержка: отец направлялся в Калифорнию, чтобы забрать тело Брайана и заняться его имуществом, и попросил Майкла сопровождать его. Когда сотрудники полиции изложили им обстоятельства произошедшего, Майкл не выдержал. После фразы «убийство с последующим самоубийством» он словно потерял сознание и перестал слушать.
Не имея представления о том, что Брайану был назначен нейролептик, младшие дети ассоциировали произошедшее с событиями, затрагивающими старших братьев: сначала Дональд, затем Джим, и теперь Брайан.
Нэнси, жена Джона, первой высказала то, о чем, вероятно, думали все – поведение братьев Гэлвин напоминало взаимное влияние.
Они вместе с Джоном покинули Колорадо и перебрались в Айдахо, где начали преподавать музыку. Другие сыновья тоже стали разъезжаться. Сразу после окончания средней школы старший из хоккеистов, Джо, отправился в Денвер для работы в авиакомпании. Через год Марк, окончив школу, поступил в Колорадский университет в Денвере и тоже уехал.
По возвращении домой после похорон брата Дональд вновь прибыл в Пуэбло. В больничной документации за тот год отмечалось проявление «глубокой религиозности» и «выраженной замкнутости» в поведении, сопровождающихся «сильной внутренней враждебностью, способной проявиться». Он находился в стационаре более пяти месяцев и был выписан в феврале 1974 года с обновленным списком лекарств: вместо аминазина ему назначили флуфеназин в комбинации с проциклидином, препаратом, используемым для уменьшения побочных эффектов нейролептиков. Помимо Дональда, в доме, где проживали Дон и Мими, теперь жили только четверо их младших детей: Мэтт, Питер, Маргарет и Мэри».
