Зинаида Шарко: жизнь, посвященная театру

Донжуанский список

Зинаида провела с Игорем Владимировым семь насыщенных лет. Игорь часто оказывался в любовных переплетениях, при этом проявляя болезненную ревность. Он мог вспыхивать по незначительной причине и устраивать скандал без видимой причины. Однажды режиссер Николай Акимов предложил Зинаиде позировать для портрета – он был не только выдающимся театральным режиссером, но и талантливым портретистом. Владимиров сразу же пришел в ярость: все утверждали, что Акимов пишет только своих любовниц! Зинаида пыталась убедить его, говорила, что это нелепость, что между ней и Николаем Павловичем не было и нет никаких романтических отношений, что она, в конце концов, ждет ребенка… Владимиров не желал слушать доводы, и Зинаида отказалась позировать Акимову.

Зинаида и Игорь расстались, когда она обнаружила у мужа записную книжку с перечислением женских имен. В очередной раз, когда Игорь начал выяснять отношения, обвиняя ее в прошлом, она парировала: «Из твоих любовниц можно организовать дешевую гостиницу, а из моих поклонников – сформировать выдающийся драматический коллектив!»

Это стало их последней перепалкой. После этого они полностью прекратили общение. Игорь начал работать в Ленсовете, а Зинаида осталась в БДТ. Их сын поддерживал связь с отцом без участия матери. Поначалу Зинаиде казалось, что она не выдержит этой разлуки, однако впоследствии выяснилось, что люди не умирают от подобных ситуаций. И что этот опыт служит защитой: ранить женщину, пережившую подобное, намного труднее. Хотя она очень любила Игоря, несмотря на его увлечения и невыносимую ревность. И сыну часто говорила: «ты – дитя любви».

В поисках радости

Зинаида также провела семь лет в отношениях со своим вторым гражданским мужем, Сергеем Юрским. Их сблизила совместная работа над спектаклем «В поисках радости», где они вместе играли. Зинаида, будучи звездой БДТ, исполняла главную роль в постановке «Пять вечеров». Сергей Юрский был на шесть лет младше ее, однако его выдающийся талант и замечательные человеческие качества были очевидны с самого начала. В театральных кругах ходили слухи, что этим романом Зинаида хотела ответить на действия своего первого мужа (стоит отметить, что новой женой Владимирова стала Алиса Фрейндлих, которая была младше него на 16 лет).

Вскоре Сергей Юрский перебрался к Зинаиде, после чего они решили обменять его комнату в коммунальной квартире и ее двухкомнатная квартира на более просторную трехкомнатную. В этих отношениях Зинаида стремилась быть внимательной и контролировать свою сложную натуру, чтобы не совершать тех же ошибок, что и в прошлом с Владимировым.

Спустя семь лет Юрский объявил о своей любви к другой женщине. Наталья Тенякова и Юрский вместе работали над телеспектаклем «Большая кошачья сказка». Они оба были связаны другими обязательствами и не могли обуздать возникшие чувства. Наталья рассказала своему мужу, режиссеру Льву Додину, что влюбилась в Юрского. Он, в ответ, отреагировал: «Ты могла бы и в Иисуса Христа влюбиться!»

Умру, если уйдёшь!

Узнав об измене мужа, Зинаида заперлась в своей комнате на неделю, и рыдала. Когда же она вышла, в отчаянии произнесла что-то похожее на: «Я не смогу жить, если ты уйдешь. Я лишу себя жизни».

Юрский не прибегал к ультиматумам и шантажу. Все его мучения и чувство вины были словно прерваны. Он нашел в себе силы и ушел. Сначала он проживал у своего друга Олега Басилашвили, затем перебрался на дачу, где после развода жила Тенякова. У артистов появилась дочь Даша, и они испытывали большое счастье.

Принадлежу театру

Зинаида больше не искала семейного счастья. Она осознала, что ей ближе служение искусству, нежели жизнь с мужчинами. Искусство не способно предать. И судьба щедро возмещала Зинаиде ее личные разочарования. В 1971 году ей довелось воплотить свою любимую роль – главную в фильме «Долгие провода». Кроме того, в театре её стали всё чаще приглашать на роли, отличающиеся своей выразительностью и значимостью.

Она трудилась до преклонного возраста и оставалась очень довольной жизнью. Что касается мужчин, то… Зинаида Шарко отмечала:

«То, что я принадлежу театру, а не мужьям, — замечательно!».