В 1978 году японский робототехник и инженер Масахиро Мори изучал, как люди эмоционально реагируют на роботов. Изначально эта реакция была ожидаемой: чем больше робот напоминал человека, тем более привлекательным он представлялся. Уровень симпатии возрастал. Но затем наступал неожиданный переломный момент.
В большинстве случаев антропоморфные особенности в конструкции машин не являются необходимыми для их работы. Тем не менее, они могут быть полезны при решении задач, связанных с предотвращением вандализма. Возьмем, к примеру, робота-доставщика от Яндекса: когда машина, имеющая очевидные черты, напоминающие ребенка, пытается проехать вместе с вами к светофору, вы воспринимаете ее действия как застенчивые (хотя на самом деле они просто аккуратные) и, испытывая симпатию, уступаете ей дорогу. Если подобный робот застревает в снегу, ему спешат помочь: спасаем малыша! Если бы этот робот выглядел как непрозрачная коробка на колесах, вы бы не испытывали тех же чувств сочувствия. Разработчики не ошиблись, придав машине привлекательный, человечный облик, чтобы люди воспринимали ее как свою и не подвергали вандализму.
Как объясняется обращение восприятия зрителя в противоположную сторону с увеличением антропоморфизма? Что является причиной резкого падения, получившего название «эффект зловещей долины»? Почему возникает ощущение отвращения, если мы стремимся максимально приблизить искусственное создание к образу живого человека?
Когда персонажу добавляют человеческие черты в упрощенной или слегка преувеличенной форме, мы воспринимаем это как приемлемое соглашение. Вспомним любимых мультяшных героев, которые выглядят как люди, но с сильно измененными пропорциями: чрезмерно длинные ноги, огромные глаза, впечатляющая худоба — все это похоже на человека, но мы точно знаем, что это условный, нереальный образ, это мультяшные персонажи. Однако, если персонаж кажется «слишком» реалистичным, может возникнуть эффект отторжения. Наша симпатия к нему резко снижается, и мы ощущаем, что с героем «что-то не так».
Как правило, режиссеры и художники используют этот эффект вполне осознанно. Они знают, как вызвать чувство страха, слегка изменив или, наоборот, недостаточно изменив сходство. Наше понимание существ, подобных зомби, также обусловлено этим эффектом. Кажется, что перед нами обычный человек, но эти неестественные движения, этот странный взгляд, эти волосы на лице… Вспоминается девочка из фильма «Звонок.
Иногда «эффект зловещей долины» выходит из-под контроля и возникает там, где его не предвидели. Подобное ощущение легкой (а порой и сильной) тревоги знакомо всем, кто просматривал достаточно видео, сгенерированных нейросетью. Искусственные герои могут казаться очень реалистичными, и вдруг – неожиданно поворачиваются от зрителя только головой. А тело остается неподвижным. И даже если анатомия в кадре выглядит вполне нормальной, все равно время от времени мелькает что-то необычное, дикое, комичное.
При изучении феномена «жуткого» и попытке понять, что вызывает у нас отвращение и страх, Фрейд пришел к выводу, что ощущение жути возникает не от встречи с неизвестным и чуждым, а, наоборот, с тем, что нам хорошо известно. То, что кажется знакомым, но при этом не совсем таким. В качестве примера он ссылался на работу психиатра Эрнста Йенча, который анализировал рассказ Гофмана «Песочный человек». Слишком реалистичная кукла Олимпия из этого рассказа вызывала у читателей чувство жути. Это соответствовало одной из ситуаций, которые Фрейд определял как потенциально вызывающие ощущение жути: когда живое обладает признаками неживого и наоборот.
В диснеевской экранизации «Белоснежки» изначально планировалось задействовать актеров с дварфизмом, то есть карликовостью. В Голливуде достаточно таких артистов, и одним из наиболее известных является Питер Динклейдж, получивший широкую известность благодаря роли в сериале «Игра престолов». Именно он сделал заявление о том, что гномов, сыгранных людьми с карликовостью, — это обидный стереотип, ограничивающий актеров в рамках закрепившегося и зачастую комического образа сказочного персонажа. В словах Питера есть доля правды: людям с дварфизмом пока не отводится места в фильмах, повествующих об обычной жизни, а предлагаемые образы либо сказочные, либо весьма необычные. Компания Дисней предпочла не оспаривать позицию Динклейджа и объявила о том, что гномов создадут с помощью компьютерной графики.
Но другие актеры были реальными людьми. Что же пришлось сделать студии? Создать образы гномов, выглядящими как можно более естественными, реалистичными. При этом необходимо было сохранить для них сказочный облик. И при этом отойти от того, как выглядят гномы, которых играют люди с дварфизмом. И при этом… В общем, у них, очевидно, не удалось достичь желаемого результата. И это, к сожалению, получилось несколько пугающим. Киножурналистка Татьяна Шорохова в своей рецензии на «Белоснежку» предположила, что это именно она — «зловещая долина».
Можно, безусловно, списать все на «просто некачественную анимацию». Однако это объясняет не все. В конце концов, вкусы у всех разные, «Поток» подвергался критике за «ужасную плоскую анимацию», что, конечно, являлось субъективным мнением, и эффект, который произвел мультфильм на зрителя, говорит сам за себя. А с гномами, все же, не только анимация была причиной. Вы уже видели это? Вы согласны?
